Знаки для узнаванья
№ 1 2007
* * *
Бесстрашный мир до дерзких десяти
с лишайной кошкой, мучимой под лавкой,
когда не больно говорить «прости»
и бабочку прокалывать булавкой.
Где фольговые «золотца» конфет
на пять мгновений делали «богачкой».
И сразу было ясно – смерти нет,
и боль всегда становится – болячкой.
Где с каждой тварью Божьею на «ты»
(помимо взрослых – им родства не надо).
Когда боялась только темноты,
как юный Дант, еще не знавший ада.
* * *
Где крона вековая высока –
я, как – дитя, как – девочка простая, –
стою, к стволу спиною прирастая,
отряхивая стопы от песка.
Корявый ствол – изранен и дуплист –
из тел и лиц сплетается, пока я,
во тьму ветвей руками проникая,
из каждой пясти испуская лист,
все поднимаюсь лествицею той –
ни девочка, ни взрослая – иная, –
расту – простоволосая, сквозная –
и дерево сплетаю с высотой.
ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ
1.
По склону дней безропотно скользя, –
союзник всем сдающимся без бою –
я поняла, что просто так нельзя
по мелочам беседовать с Тобою.
Мерило всех вещей и всех мерил,
я – сон, перо гусиное, а вроде ж
и с Моисеем ангел говорил.
Но Ты в обличьи ангела приходишь.
Разжаты руки, сны пережиты,
и я с Тобою говорю во все дни.
Быть может, я – немного тоже Ты –
местоименье, мнимый собеседник.
2.
Уже за каждый вдох даю отчет,
уже приходят легкие ответы.
А эта жизнь течет притоком Леты.
(И так безостановочно течет.)
Очнешься на плаву, как на бегу,
не понимая – где на самом деле:
на левом побережье – асфодели,
и очередь на правом берегу.
И с той воды, пока не унесло,
меня возьмет по родственному праву,
харонову минуя переправу,
клин лебедей, встающий на крыло.
* * *
Бедствуя в будке, долго ль приноровить
тело к цепи, и цепь по земле возя,
можно ходить по струнке, почти не выть,
но заслужить – увы! – ничего нельзя.
Благо хозяин добрый, пока не пьет
(псине все радость: был бы хотя живой):
кормит почти исправно, нечасто бьет, –
много ли надо дуре сторожевой.
А пришибет, бывало, – так не слабак.
Тут бы в бега, да праздновать свой побег!
Но испокон не цепи держат собак.
Холодно в будке, и падает с неба – снег.
* * *
О, девочка моя неродная
с пометой смерти на запястье…
Татьяна Бек
Одеттою одета, вечной дичью,
я стану с ней смятением единым,
и пальцы сложатся головкой птичьей,
запястье станет горлом лебединым.
И тело неповинно в том, что голо,
я знаю эту плоть почти повенно.
О, как же это резаное горло
несказочно, обычно, откровенно.
И белизна, кровящая с изнанки,
ни имени не носит, ни названья.
Но ты поймешь, что вырезаны знаки
для узнаванья.
* * *
Падешь и не поднимешься с лопаток,
узнаешь, выживающий едва,
как рвутся узы кровного родства.
А хлеб гордыни – скуден и несладок.
Тебе уже не будет все равно,
когда Медея увезет руно
и обречет Колхиду на упадок.
* * *
С.
Я не помню – зачем-то просили плясать Саломею.
Вот и я доплясалась, и – непоправимо стара.
Я, наверно, останусь одна, потому что любить не умею,
только сытое сердце умею тревожить вожжою пера.
Я, порой, прихожу на веселье к чужому застолью.
Я умею – собакой, забавой, рабою – ложиться к ногам.
Я такое люблю, что любому покажется болью,
я такое желаю, чего не желают врагам.
И со мною не сладить – я сладкая, жаркая, злая.
Я тебя заморю, заморочу, оплачу, но выпью до дна.
Я живу ожиданьем, всерьез ничего не желая.
Я тебя пощажу, потому и останусь одна.
* * *
Слепо плывущей на рокот обрыва –
до водопада –
.видения,
. где –
с рыбами – птица,
. а с птицами – рыба
в ненарушимой своей немоте.
Чая чешуйную скинуть кольчугу.
Радуйся, радужный рыбий народ,
неводу на водах –
. ловчему чуду,
рыбе,
. ныряющей
. наоборот –
в воздух, расчерченный белою тушью
тонких сетей –
. в никуда –
. в наготе,
чтобы потом, умерев от удушья,
просто
. проснуться
. неведомо где –
рыбой
. в иной –
. невесомой –
. воде.