Увидимся в раю
* * *
Мое пальтишко в клеточку
На вешалке ищи.
Мою с картошкой сеточку
На кухню затащи.
Мою зарплату скудную
На столик положи.
Про жизнь свою паскудную
Под водку расскажи.
Газетки да журнальчики,
Программы новостей,
Ах, девочки да мальчики
Без собственных детей.
Квартирка коммунальная
В комплекте со страной.
Америка двухспальная
В галактике иной.
Картошечка сопливая
Да рыжая вода.
Действительность счастливая,
Теперь и навсегда.
Давай, держи, кудрявая,
Равнение в строю.
Мы со своей державою
Увидимся в раю.
ДАЛИЛА
Тяжелый день сегодня у Далилы.
Хватало ей с евреями грызни.
Уже, казалось, все мосты спалила –
Опять пойди Самсона соблазни!
Пускай падет, лишившись чудной силы,
К твоим ногам доверчивый еврей.
Стенай, вздыхай и лги ему, Далила,
Старайся ради родины своей.
Что ищут в страсти глупые мужчины,
Далила, что они находят в ней?
Прильни к земле горячей Палестины,
Она мужчины всякого нежней.
И у меня земля была, Далила,
Мучительный и невозвратный сон.
О, боже мой, как я ее любила!
Так, как тебя желает твой Самсон.
Я удобряла нежностью коровьей
Холодный край березок и осин.
Но из бесплодных выросла любовей,
Из Палестин, Америк и Россий.
* * *
Только взяли по сто
Выпить за страну,
Как Елагин остров
Двинулся ко дну.
Нет прекрасней спорта –
Вместе со страной
Задохнуться к черту
В толще водяной.
Горе – на бумаге
Пережить страну.
Утони, Елагин,
Обратись в волну.
. . . . . . . . . . . . . . . .
Где по Петроградской
Ходишь стороне,
Там мой город адский
На далеком дне.
* * *
Он был сутулый и ревнивый,
Кусал подушку по ночам,
Но вид небрежно-горделивый
Его наутро выручал.
Он днем веселый появлялся,
Друзей веселых забавлял,
Курил, шутил и улыбался
И даже спину распрямлял.
И знали только ночь и стенка,
Его подушка и кровать,
Как он умел, поджав коленки,
Во тьму бессонно завывать,
Он был открыт и безобиден,
Весь на ладони – на, бери,
Когда бы кто-нибудь увидел,
Как он сутулится внутри.
И мне за плечи осторожно
Его обнять не суждено.
Я б рядом с ним была, возможно,
Когда б мы не были одно.
БАБОЧКА
У бабочки такая короткая жизнь:
Только родишься – уже пора на покой.
Давай, бабочка, живи, летай, торопись,
Люби бабочку, бабочка, пока молодой.
У нее в дрожащих устах сладчайший нектар.
В мини-груди нерозданное тепло.
Пока не смертельно болен, немощен, стар,
Хватай крылом трепещущее крыло.
Куда мы ни мчимся, все – к одному концу.
Так мчись смелее, мой красавец лихой.
Щедрее трать серебряную пыльцу.
Завтра ты станешь бабочковой трухой.
Трухой и пылью ляжешь в наших горах
Под глупым и свежим безымянным цветком.
И я, поливая слезой насекомый прах,
Знать не смогу и не буду, плачу о ком.