Из книги «Шепот»

* * *
Физика нежности.
Химия близости.
Биология страсти.
Геометрия тел.
Математика времени.
История прошлого.
Философия отчуждения.
Литература воспоминаний.

Выпускные экзамены…

* * *
Он примерял чужие имена…
Одно из них случайно подошло,
и приросло, и стало разрастаться
внутри его судьбы, пустой и странной…
Заполнило ее своим звучаньем
и что-то изменило в ней навек.

Он примерял чужие времена.
Одно из них вдруг оказалось впору,
и он решил пожить в нем хоть немного.
И так привык, что навсегда остался,
не замечая, что оно чужое,
что сам он тоже всем давно чужой…

Он примерял чужие сны и лица,
надеясь, что увидит в них просвет,
надеясь, что свое лицо увидит
и, наконец, найдет свой точный сон…

Все ускользало: имена и лица…
А в зеркале он видел по утрам
усталые глаза, совсем чужие,
что примеряли незнакомый взгляд.

* * *
Человек распадается
на десять тысяч муравьев,
на тысячу бабочек,
на сорок три птицы,
на двадцать восемь ящериц
и одиннадцать рыб.
На кошку и собаку,
На старика и ребенка…
Все эти сущности
разлетаются,
разбегаются,
расползаются
в разные стороны.
Лишь один муравей
застыл на месте,
не зная, куда ему жить дальше
и на кого распасться.

* * *
Милая моя ящерица,
заведи себе человека.
Попытайся его постичь…
Смотри на него часами,
изучай его повадки,
вслушивайся в его безумные речи,
читай его морщины,
впитывай его
бесконечную усталость.

Заведи себе человека.
И тебе его хватит
на всю твою долгую жизнь.

ПО МОТИВАМ «ЧАЙКИ»

Люди, львы, орлы и куропатки,
всё ли с вами, милые, в порядке?
«Нет, не все в порядке, – отвечают. –
Автор нас покинул навсегда.
Медленно по небу проплывают
наши тени…
Тают города.
И давно скукожилась шагренью
мировая вечная душа.
То ли притупилось наше зренье,
то ли острие карандаша…»
Их слова звучат всё глуше, глуше…
В зале пусто, тихо и темно.
Лишь неслышно плачут чьи-то души
о финале, сыгранном давно.