Блеск и нищета современной поэзии

В зеркале 5-й Московской биеннале поэтов отразилась зримо обрастающая плотью тенденция: поэзия в чистом виде сходит с литературных площадок, уступая место синкретическим жанрам.

Наибольший интерес на протяжении биеннальной недели вызывали те вечера, где поэзия подкреплялась видеорядом (презентация Берлинского фестиваля «Зебра», показ клипов текст-группы «Орбита» и российских режиссеров), протягивала руку музыке (вечер проекта «Бестиарий» с участием известных поэтов и композиторов) либо срасталась с эстрадой и жертвовала своим удельным весом в пользу исполнительского мастерства (Фестиваль голосового стиха). Если оценивать вклад в биеннале зарубежных гостей, которые во многом определяют лицо московского фестиваля, то и здесь, возможно, самым резонансным событием стали выступления грузинских поэтов – Шоты Иаташвили и Зураба Ртвелиашвили (так же, как два года назад не остался незамеченным австрийский дуэт «Омофон», выделявшийся подчеркнутым профессионализмом и четкостью подачи материала на фоне российских слэмеров).

На наших глазах поэзия теряет самодостаточность, ищет подпитки вовне, в других видах искусства. Сам по себе этот поиск не благо и не зло. И уж тем более не проекция вкусов устроителей биеннале: московский форум – лишь отражение общей картины.

Но, несмотря на расшатывающие ее древо эксперименты и разнородные искания, поэзия, как ни парадоксально, едва ли прибавляет в открытости. Повернувшись лицом к режиссерам, композиторам, актерам и культуртрегерам, их и обретают поэты в качестве новой аудитории. Формат едва ли не любой литературной акции сегодня в той или иной мере интерактивен. Круг замкнулся: сидящий ныне в зале завтра окажется на сцене (или за кулисами, обеспечивая какой-то из компонентов действа). Сообщество нацелено на себя. Дегустаторы угощают дегустаторов. Состав публики для той или иной литературной площадки варьируется незначительно и пополняется в основном за счет потенциальных участников будущих вечеров. (Близкие родственники и друзья выступающих – отдельная статья, мало влияющая на общую ситуацию.) Человек с улицы, придя в столичный салон послушать стихи, будет чувствовать себя не в своей тарелке – «как бы не в теме».

Действующие лица московских (впрочем, не только московских) литакций все больше напоминают обитателей Касталии, играющих в свои игры без оглядки на «обывателя». Состав играющих расширяется, но рядовой зритель все так же отчужден от литературного процесса.

Следствием этой общей тенденции становится отказ от крупного бумажного формата – наметившееся вымирание «толстых» журналов и сокращение тиражей поэтических книг, в частности появление новой формы – малотиражной «книжки к вечеру», несущей, по сути дела, служебную функцию программки, выпускаемой к одному отдельно взятому «поэтическому концерту». Успех поэта сегодня зависит в большей степени не от качества текстов, а от подачи: выразительности чтения, «сценического образа», а также сопутствующих факторов – акустики зала, освещения и т.д. Читать стихи книгами в столице сегодня некогда, да, пожалуй, уже и не очень принято.

На Западе отчуждение поэзии от широкой аудитории давно воспринимают как данность. В США поэзия редко переступает границы университетских городков.

Показательны впечатления Кирилла Ковальджи о румынском фестивале «Овидий», которыми он поделился, выступая на организованной журналом «Интерпоэзия» в рамках биеннале презентации проекта «Межкультурные чтения». Поэт, который сформировался в эпоху расцвета собиравших стадионы «эстрадников» и советских шестизначных тиражей, был удивлен тем, что слушали участников румынского фестиваля одни поэты.

По большому счету, не была заточена под какой-то иной формат и минувшая биеннале. Не припомню ни телеанонсов, ни баннеров и растяжек в центре города за месяц-другой до старта недели поэзии. В поисках информации народ по старой памяти тщетно тыкался в необновляемую биеннальную страничку сайта Фонда творческих проектов. Посвященные – знали.

Вход на вечера биеннале был свободным, за исключением нескольких закрытых мероприятий, куда пускали по приглашениям. С одной стороны, нежелание брать деньги за вход можно трактовать как трогательную и бескорыстную заботу о любителях поэзии. Но, сдается, есть у этой медали и обратная сторона: столичные вечера, включая те, что проводились в рамках биеннале, давно уже не рассчитаны на иную публику, кроме той, которая главным образом знакома устроителям поименно и в лицо. К тому же, устанавливая платный вход, организаторы волей-неволей брали бы на себя ответственность перед зрителями и слушателями за предлагаемый продукт и определенную работу с публикой.

Все пять состоявшихся на данный момент московских биеннале поэзии прошли под девизом «Москва – город поэтов». Не сомневаюсь, что всю фестивальную неделю поэты действительно проживают с этим ощущением. Но едва ли пар праздника вырывается за пределы цехового котла. Убеждение, что столица переживает поэтический бум, может сложиться, только если ты находишься в гуще литературной тусовки. Так у пассажира автобуса порой возникает ощущение, что дорога лежит через лес. Но вот мелькнет в проеме между деревьев рыжее поле – и вдруг станет видно, что зелень тянется вдоль дороги тонкой полоской, мало влияющей на общий пейзаж.

От биеннале нельзя ожидать, что, будучи организована в определенном литературном пространстве, она окажется свободна от его правил и законов. Она – лишь отражение общей картины.

Возможно, единственная предложенная московской биеннале форма прорыва за цеховые границы – хождение поэтов в школы. Оно практикуется с самого первого московского фестиваля 1999 года и, по признанию участников этих акций, приносит им едва ли не большее удовлетворение, чем выступления перед взрослой аудиторией.

Что ж, подождем. Возможно, к тому моменту, когда нынешние школьники повзрослеют, маятник качнется в другую сторону. Уже сейчас очевиден как творческий, так и коммерческий потенциал слэма, видеопоэзии, различных литературных игр и турниров. Кто знает, может быть, очень скоро новая, мало читающая, но с удовольствием смотрящая и слушающая аудитория и преображенная скрещиванием со смежными родами искусств синтетическая поэзия узрят и познают друг друга ко взаимной радости и удовольствию.