Беглецы европейцы

* * *
не выдохнуть. где золото, там кровь.
москва в груди осеннею занозой.
сочатся краски сквозь твою рубашку
и проступают лиственным узором.

и вот, ты яркой бабочкой готов
взлететь над ювелирною березой,
сквер оценить с позиций двухэтажных
и не смутиться под случайным взором

мечтателя в окне, который тоже
забыл вдохнуть.

МУЗЕЙ МЕРСЕРА В ДОЙЛСТАУНЕ

черепаховый гребень,
музей пенсильванского быта.
с бренной думой о хлебе
везли сундуки да корыта
беглецы европейцы,
потомки норманнов и галлов…
привозным полотенцем
свой красный сапог вытирала
мать чужая земля.
под ногами – все глина, да глина.
выживания для
и лепили горшки, да кувшины,
в моравийский узор
замесив кукурузы и тыквы,
пряча праведный взор
под набатом сектантской молитвы.
банки, вазочки, склянки,
щипцы кузнецов, стеклодувов.
мясорубки, рубанки,
винтовок двуглазые дула.
изможденный корсет,
вековая атласная лента,
запыленный кисет
и браслет с золотым позументом…
дрогнет плисовый чепчик
и скрипнут тугие ботфорты,
под дрожание свечек
пойдут иммигрантов когорты
на воскресный молебен, –
весь город, от дейков до смитов,
черепаховый гребень,
музей пенсильванского быта.

ИЗ ЦИКЛА «ВРЕМЕНА ГОДА»

РЕНУАР

как девочки его прозрачны,
так дочери твои светлы.
еще летает призрак дачный
под мятным пологом ветлы,
и оттеняет зелень клена
нагую матовость плеча,
и осуждают анемоны
бездонным взглядом палача.
беседка тает в повилике,
девичий смех летит гурьбой,
и бант колышется, двуликий –
и розовый, и голубой.

МАЛЕВИЧ

графитное небо, жемчужный квадрат
зажженного в полночь окна

нас выбрала в спутники влет, наугад
летящая в холод страна

закон гравитации времени прост
и двойственен, как монохром –

ты черная кошка и твой снежный хвост
сливается с белым ковром

вращайся по кругу, попробуй поймай
родившийся заново снег

квадратный зима испекла каравай
горелый, как выпавший век

* * *
пенал. таблицы брадиса. брелок.
бумажный век, остывший костерок,
дым памяти сомнением разрежен.
январь идет по миру на восток
и как бы снег ни красил водосток,
минувший день нe бел, а светло-бежев.

по плану ожидается мороз,
крещение. и снова божьих слез
замерзнет ровно столько, чтоб хватило
на белый холст, в котором спит христос,
на сорок тысяч венчиков из роз,
венчающих небесное светило.

знамение. звезда. сусальный звон.
комета разрезает небосклон
на два материка равновеликих,
мы изменили времени. сезон
кроит чужую жизнь на свой фасон,
под снегом пряча частные улики.

портфель. зеленый стержень. черновик.
дух прошлого учением велик,
ждет будущее в порванном конверте.
подходят эшелоны новых книг,
в окно глядит вчерашний ученик,
деревья выдыхают свежий ветер.