Ворон, волк

* * *
Дождик какой опять –
Шепчущий, просяной.
Спать бы теперь да спать,
И Бог с ней, с этой страной!

Да нет, говорит трава,
Не верь чужим небесам.
Вот как поставят у рва,
Так станешь страною сам.

Поймешь лишь перед бедой,
Что ты с ней одних кровей.
А ров наполнен водой,
А глина полна червей.

* * *
Вспышки памяти, раскаты грома,
Детства безмятежная возня,
Эта вот полуденная дрема,
Утки в луже, куры у плетня.

Или мне все это только снилось –
Дом с трубой, колодец, в нем луна?
Слишком быстро время накренилось,
И вода в колодце солона.

* * *
Либо Ли Бо, либо Ду Фу,
Либо инь, либо янь.
Стрелы дождя пронзают строфу –
Осень куда ни глянь.

Жалкие крики озябших стай,
Царство тоски и льда.
Вот бы и мне улететь в Китай
Или еще куда.

Поздно, дружок, – утекла река,
Осталась пустая твердь,
Где жизнь твоя, словно миндаль, горька
И сладка, словно соты, смерть.

* * *
Пустынная степь, луна,
Ковыль, поглощенный тьмой.
Дорога всегда длинна,
В особенности домой.

Так сладко купать в пыли
Босые подошвы ног
И лишь на краю земли
Узнать, как ты одинок.

Не мытарь, не фарисей –
Когда же взойдет заря!
Так шел домой Одиссей,
Расталкивая моря.

Лет, может быть, через сто
И ты, ощутив предел,
Придешь, чтоб увидеть, что
Твой дом давно опустел.

* * *
Ворон бредет, опустив крыла, по песку,
Волк пытается дегтем намазать ворота.
Грех нам, Господи, жаловаться на тоску,
Которой ни удержу нету, ни укорота.

Ворон бредет, а волк мою боль пасет,
И счастье страшным и нищим огнем пылает.
Ворон-то ладно – ему еще повезет,
А серого в яблоках любая собака облает.

Боль и любовь – это, знаешь, у нас в крови,
Лжа и печаль – на дне пустого колодца.
Только не надо о нежности, о любви –
Ворон и волк – лишь это тебе остается.