Лес невысказанных текстов

* * *
ни ты ни воздух сбившийся ночной
не знали что со мной
исчез охотник выпорхнул фазан
всей правды не сказав
ни я ни конь в дымящемся пальто
что улицей пустынной проскакал
ни лампы сберегающий накал
не знаем где мы кто
но если срезать лишние слои
культуру кожу слова кожуру
мы попадем в безумную игру
не помня что умру

* * *
шум шоссе это стая птиц
сбившихся для перелета
ты самозванец играющий блиц
с рюмочкой абсолюта
эта зима и глупа и люта
точно малюта скуратов
выпьешь а рюмка вновь налита
кем-то из долгопятов
снова к ответу что понял не прячь
если одно пропадать нам
пусть просверкнет и уносится прочь
к солнцу и пятнам

* * *
беспомощность шероховата
царапается то и дело
как будто скрипка пиццикато
в глазную форточку влетела
где раньше я там пыль и пустошь
дрожит одежды яркий пастиш
а кукла тело на прогулке
оно сместило переулки
а где же я где точка схода
всего того что было мною
лежу без имени штрихкода
меж воздухом и перегноем

* * *
дерева тень мотается помелом
эта гроза отступает ярче но глуше
сколько обрывков памяти нанесло
в сектор света под пристальным взглядом фонарным

были жилища остались одни корабли
гиппопотамы стоянок выходят на сушу
горбится ржавый давно обреченный непарный
чудом выживший ящер стройки вдали

ужас наскальный наркотик вины первобытный
что мы разъяли какой быстродействующей кислотою
взгляд любопытный съедает мир докопытный
где времена что слежались известняками

снова гроза говорит с удивительной прямотою
мы же об этом друг другу обиняками
эта вина не искупаема
человек уже сам ископаемое
не следопыт

* * *
летит сова из чащи недосыпа
и час рассыпан
я не могу вдохнуть и просто встать
мой мозг аэростат
везде судьбы подсолнечное масло
и отвращенья рыбий жир
на что смотреть
вовне мелькают числа
и гаснет мир
я не могу стрижом и жаворонком
я не хочу диджеем и трубой
ты разреши под пальцами ребенка
фитюлькой быть любой

* * *
скрывая технику письма от тех кто
реалистичен и здоров
все дальше в лес невысказанных текстов
где больше дров

там жить нельзя но просто заблудиться
среди закрученных стволов
там длиннолицей узкою лисицей
в капкане слов

в снегу обугленном февральски-ржавом
ты лижешь кровь и жесть
вот там со всем голодным правом
ты есть