День благодарения

* * *
какие нам температуры вообще обещают
спасибо что в сущности бабское лето пришло
и готские горлицы мальчиков готских прельщают
осенним своим опереньем в надежде на что

ты помнишь ключом с коктебельского гона поэты
зобы их в зените пронзительным пловом полны
гостил бы и дальше у жителей этой планеты
да вот звездолет на поляне разводит пары

я жил между ними не брезгуя дружеской флягой
так липок на щупальце след человечьей руки
в назначенный час звездолет развернется над прагой
фотонная тяга и я одинокий внутри

ах ой ли вы готские сестры и певчие братья
любовь неоглядна а разум повсюду тюрьма
не пленный отныне пусть буду последняя блядь я
когда коктебель если прага забуду тебя

пускай если снова рискнет распуститься мимоза
меня недокличется в тесном застолье семья
за всеми парсеками чуткого анабиоза
я может быть русский я чешский я ваш навсегда

пусть катится ваше под звук аонидского пенья
на третьей от солнца спокойное время рекой
где готские горлицы чистят железные перья
но мальчикам это не страшно и риск никакой

ангел

вот ангелу лаодикийской церкви пишет
начальство глаголет аминь свидетель верный
дескать инеем не дохнет огнем не пышет
и тотчас угрозы видно ни к черту нервы

адресуемый ангел нажимает enter
медленно гасит софт вырубает железо
квартальный отчет и каждый вечер на ветер
ветер и дождь напролет поэтому резво

ангел за угол где запаркована хонда
кейс к подбородку неловко тычет ключами
мимо мчат месяцы мимо времена года
осень чаще всех недаром гуси кричали

адресующий в первом веке нашей эры
сидит в пещере на скалах волны под ними
не любит в ком только теплится пламя веры
сулит им под диктовку пепла и полыни

адресат дома но дети уже в постели
жена не приняла пальто не накормила
страшно спешил но подрядчики не поспели
к отчету и опять не будет в доме мира

а который диктует добрый да не очень
меч торчком из уст ноги в огне глаза злые
обещает что день не отличат от ночи
возрыдают пред ним все племена земные

каждому даст меж избранниками своими
кроме прочих кого заточит и помучит
белый камень и на камне новое имя
которое знает только тот кто получит

а кто не получит на поиски пижамы
отливает сослепу на скорую руку
выключит радио с гимном гордой державы
камнем рядом с женой и ни слова друг другу

вот он лежит сложив свои две пары лапок
ни огня во вселенной только точка в центре
высвечена где отрубился в нимбе набок
один как перст ангел лаодикийской церкви

ни холоден ни горяч обесточен мудро
вот будет ему с патмоса письмо наутро

* * *
поздняя осень и позже не нужно уже
в синих запястьях опять замедление пульса
видно как верхний жилец на своем этаже
лампу зажег и навеки в газету уткнулся
здесь в колесе листопада где белки бегом
шорох машины и нимфа с кувшинчиком в нише
ближе ли свет даже если жилец о другом
нижнему только бы жить по возможности выше
вытянув шею пока парусами края
неба хрипеть с подоконника ворона вроде
вслед перелетным внутри трансцендентное я
гуссерля впрочем и это осталось в европе

в жадном оранжевом рано кончается год
смена сезонов у поллока выкраден метод
если этаж или месяц снаружи не тот
ты не жилец то есть разница в том что не этот
где-нибудь клейстер на рамы в стакан купорос
скоро смотреть как щелкунчики в хвое повисли
здесь открываешь в газете последний прогноз
то есть последний в простом окончательном смысле
неосмотрительно ступишь на хрустнувший наст
быстро иссяк лабиринт ариадниных ниток
ворон с карниза и нимфа в кувшине подаст
нужный напиток

черновик

они живут в ущельях но теперь
торчат вверху с насупленных утесов
как мелкие клыки они тебя
боятся и хотят казаться выше
им очень страшно но тебе страшней

ты автор звезд ты сам их так назвал
сперва взмывает синяя звезда
распространяя синее пространство
дрожат огнем навьюченные мулы
ты весь устал а родина нигде

они торчат как червячки из дыр
еще вчера понятие они
в их речи не имело референта
а нынче там разгул местоимений
но все равно зачем им столько глаз

сперва взмывает синяя звезда
потом взмывает красная звезда
и синий захлебнется белым светом
в котором вертикаль не надломить
зачем они все плачут и молчат

они пока не знают слова ночь
и смотрят сверху но тебе за них
так страшно что боишься начинать
бояться и теснее жмутся к стенам
животные груженые огнем

их слабый страх в проекте не проставлен
ошибка в нем но раз живут то пусть
здесь только черновик числа и места
и ты стоишь подробно вспоминая
чего на свете не было с тобой

день благодарения

                      Lord God of Hosts, be with us yet,
                      Lest we forget, lest we forget!
                                                        R. Kipling

покуда щиплешь листья для салата
и тыкву потрошишь до пустоты
из бейсмента семейная собака
бейсбольный мяч несет тебе смотри
рецептами плюется вещий ящик
осенний свет от суеты ослеп
все как у взрослых как у настоящих
спит объявивший загодя госдеп
острастку тегерану и хартуму
задумайся и лишь затем плесни
кому мы в жертву птицу принесли
за что благодарим фортуну

когда отцы в посудине фанерной
везли на запад веры семена
зима зияла ледяной каверной
но собран злак и дичь принесена
и правило устроили простое
с улыбкой братства в каждом ноябре
всем предписать взаимное застолье
кто соль земли и город на горе
но где меж всех твоя улыбка боже
и отчего нам немы небеса
пирующим послушно в сша
да и в других широтах тоже

здесь тяжко жить иначе чем в надежде
но праздников природа такова
благодарить судьбу за то что прежде
а будущее глубже в рукава
сносить в потомстве тлеющую зависть
в застольях наловчились старики
когда подарка бережно касались
но неизменно с тыльной стороны
у будущих в чести другие боги
в чей адрес все благодаренье ложь
им радости взаймы не перешлешь
не одолжишь на время боли

вот притолока отстает от двери
внутри собака добрая мертва
когда с опушки выжившие звери
повадятся на наши торжества
когда лавиной с гор низвергнет гордость
и пакля вкось полезет из щелей
когда календари придут в негодность
мы вспомним день который был светлей
еще вовсю несли на стол салаты
мир ликовал под тост совместных стран
и намечал коварный тегеран
отмщенья день и час расплаты

книга

он поднял книгу бьющую огнем
где ни откроет вся она о нем
ну в точности как было вот холера
вот только дымно и зола во рту
он из костра достал ее в саду
она там вместе с листьями горела

сперва игрушки все наперечет
соседка с нижнего у вас течет
уроки детства о вреде и пользе
совсем забыл про этот выпускной
да правда было в обнинске с одной
и вся неправда что случилась после

она в огне ему невмоготу
еще немного думает прочту
зрачки как студень из орбит сочатся
пусть сиплый кашель как сверло в груди
не каждый день случается поди
с такой печальной книгой повстречаться

вот занялись последних два листа
теперь обложка черная пуста
где только что бежала жизнь живая
он ей велеть не может повтори
и так стоит еще минуты три
обугленных фаланг не разжимая

аудитор

это кто из нас псих если вот является некто
в котелке бутоньерке рылом гарант из охранки
представляется дескать он тут начальник проекта
и позвольте взглянуть какие будут поправки
сдунув перхоть с ресниц торопливо тычу бумажки
благо жалобы мелких с юношества увлекали
реферат о починке членистоногой букашки
о реформе репейника амнистии едкому кали
документ ложится в досье где меня подшивают
потом на стеллаж солярка все поджигают

я всегда норовил как лучше я честно старался
развернуть чтобы вышло в пользу не рая а мира
в прошлом тридцать седьмом когда у них пушкин стрелялся
все строчил докладные молил чтобы пуля мимо
за полвечности пара удач утконос остается
и еще уберег от вулкана в докембрии крым я
эта пыль в коридорах ангел глотать заебется
эти узкие двери попробуй просунуть крылья
вот начальник проекта у зеркала прыщ на роже
но ни в зеркале нет никого ни снаружи тоже

может все и бред торчишь тут как прыщ с монитором
а в действительности не должность а чистый диагноз
потому что начальник проекта счел моветоном
истребить под гребенку зачем-то терпит бедняг нас
тупо тычешься то в америку их то в россию
а какое еще нам доброе дело под силу
выбираешь юзера о котором никто не помнит
лезешь к нему в жж пишешь комент