Механический перевод

Говорят, время содержит все измерения этого мира, и, похоже, так оно и есть. Об этом просто как-то не думаешь, пока не станешь старше. Тогда-то и покажет время свою истинную сущность – костолома.

Все мы, в той или иной мере, живем по часам, но среди тех, на кого время постоянно давит, – кандидатов в президенты, занятых интригами важных чиновников, мафиозных донов, олимпийских атлетов, незамужних матерей – мне бы хотелось упомянуть занятную разновидность: переводчиков, работающих по контракту в самой медленной из неспешных отраслей – книгоиздательстве.

Я бы сказал «французском книгоиздательстве», поскольку свой основной опыт я приобрел в Париже, но это звучит слишком похоже на название фильма («Французские связи»), к тому же темой моей последней лекции было «Литературный перевод как наркотик» – а я не хочу, чтобы меня неправильно поняли.

Давай представим себе на минуту, что ты – настоящий гонщик на треке книгоиздательства, не склонный или не приспособленный к тому, чтобы быть одновременно учителем и подрабатывающим на стороне чиновником или богатой вдовушкой, что ты – на все сто переводческая машина, настроенная исключительно на пульс, нервы и костяк писателя, которого ты переводишь. Другими словами, давай выставим литературный перевод из ученого кабинета, где он является предметом неспешного раздумья, и посмотрим на него как на средство заработка. Учитывая экономическую сторону вышеупомянутой «отрасли», а именно – гонорар, который тебе будут платить, скорость – это решающий фактор, если только ты не готов голодать и иметь дело с кредиторами, которые будут стучать в твою дверь каждое утро, две недели из четырех. Если ты этого не хочешь, ты – матерый профессионал.

Матерый профессионал знает, что публикация планируется сильно заранее и что книга должна выйти точно в срок. Он изо всех сил старается не подвести, хотя рано или поздно непременно сделает это. Потому что, с другой стороны, золотое правило такого профессионала – никогда не отказываться от контракта, ведь издатель может никогда больше не позвонить. Истинный профессионал обладает массой возможностей помимо художественной литературы (статьи, критические обзоры, публицистика). Но он знает, что его главная квалификация – это добраться, (неважно, хорошо или плохо) к самой сердцевине души, которая присутствует в любой приличной литературе, причем сделать это с быстротой молнии. Потому что, на самом деле, вся его жизнь зависит от того, насколько быстро он способен это сделать. Перевод – это гонка, чтобы поспеть к сроку. У настоящего профессионала всегда несколько контрактов одновременно, и ему надо платить по счетам, а на одном таланте далеко не уедешь. Его главная надежда – это способность планировать и успевать к сроку. Правда, в Европе задержка до двух недель после срока, обозначенного в контракте, для переводчика еще не считается опозданием, – но чем быстрее ты работаешь, тем лучше для тебя. Они позвонят тебе снова.

К тому же следует сохранять известную степень точности, продираясь через роман, и в мгновение ока принимать тысячу правильных решений, дабы скомпенсировать дюжины мгновенных неправильных решений, принятых в горячке гонки к сроку очередного убийственного контракта, подписанного тобой. И вот тут-то выступает на сцену относительность. Ты ее прячешь, потому что сама идея идеального перевода – это живучий миф, который следует уважать, хотя бы из соображений культуры, несмотря на то что его недостижимость доказывается каждым днем, по мере того как издатели производят все возрастающее количество книг в погоне за неуловимым «бестселлером». Но ты сделал не слишком много ошибок. Некоторые из них, слава Богу, прошли незамеченными. Они позвонят тебе снова.

У тебя имеется набор готовых идиом, мгновенно выстреливающих в нужный момент. “At the drop of the hat” превращается в «С быстротой молнии», “Once in a blue moon” становится «Раз в сто лет», «Заварить кашу» – оборачивается “Brewing trouble”, «Иди на х..» – “Go get digitalized”, ну и так далее. Эти рефлексы ограничат количество ошибок, которые ты так или иначе сделаешь. Учитывая, что не всегда доводится переводить шедевры, эти отработанные приемы частенько помогают держаться на плаву. Время от времени меняй свой набор, а то язык может притупиться. Они позвонят тебе снова.

Теперь ты уже знаешь по собственному опыту, что, когда дело доходит до воспроизведения стиля, дословный перевод, как правило, заводит в тупик. Так что ты изобретаешь свой собственный стиль, как сторонник «авторизованного перевода», и теперь решительно иди по этому пути, потому что со временем это укрепит твой статус (разумеется, при условии, что твой перевод хорош и сдан к сроку). У матерого профессионала – нюх, словно руки целителя, моментально определяющий ткань энергии, которая двигала писателя. Как только ты почувствовал ритм и цель текста, ты готов к делу. Они позвонят тебе снова.

Нужно кое-что сказать о пользе катастрофической скорости сегодняшнего издательского процесса: когда ты в него включаешься, он дает тебе мощный накат, который именно тебе и нужен, если ты хочешь стать искуснее и быстрее. Это – твой шанс развить инстинкт. Сразу – в точку. Высший пилотаж. Проблема выбора, связанная с бесконечным множеством мелких деталей, решается с той же скоростью, с которой ты печатаешь. Они позвонят тебе снова.

Иногда случается чудо: ты прорабатываешь всю книгу «на автомате» и выдаешь почти идеальный перевод аккурат к сроку, поскольку рефлексы отточены опытом до предела. Механический перевод. Они пришлют тебе e-mail.

Но и это не все – время от времени тебе надо показать и литературную хватку. Ты – специалист, помнишь? Нападающий на поле маргинальной и депрессирующей экономики (книгоиздательство – чудо, оно выживает в состоянии постоянного банкротства), преследуемый конкурентами. Ты непрерывно делаешь выбор, крутой и мгновенный, жесткий и хлесткий, – без отдыха. Как говорится, трус умирает тысячу раз. Ты знаешь, что если «Путь Карлито» (Эдвин Торрес) надо переводить на французский, пользуясь слэнгом пятидесятых, который так жаловали фильмы с Жаном Габэном, то «Баскетбольные дневники» (Джим Кэррол), классика нью-йоркской культуры наркоты, написанная на много лет раньше, должна говорить смесью старого и современного слэнга наркоманов: ведь первая книга адресована любителям классического жанра «нуар», тогда как вторая обращена к молодежи и, соответственно, не должна звучать слишком старомодно, слишком плоско. Точно так же, если расслабленную, несколько презрительную прозу Лимонова следует переводить обыденным, скудным языком, периодически взрывающимся выбросом страсти, то для передачи внутреннего напряжения в коротком рассказе “Kremlincam.com” Константина Плешакова нужен мрачный, интроспективный тон. Разумеется, густой жаргон играет тебе на руку, потому что редактор, скорее всего, не сообразит, в чем тут идея, тем самым предоставив тебе полную свободу, что и требуется для наилучшего перевода. И если тебе удастся действительно поднатореть в этом, конкуренция отстанет сама собой. Они позвонят тебе снова.

Однако, рано или поздно ты круто влипнешь – или слишком много контрактов, или книга, оказавшаяся гораздо заковыристее, чем показалось во время подписания соглашения и получения задатка, – до того, как пришло полное изнеможение. Лучше будет, если ты честно признаешь свою ошибку, а потом выдашь отличный перевод какого-нибудь никому не нужного идиотского романа, написанного на малоизвестном диалекте. Если ты сделаешь это достаточно быстро, они тебе позвонят. Снова.

Постарайся не влюбляться слишком часто, потому что это отнимает кучу эмоциональной, интуитивной энергии, необходимой для твоей работы. Лучше женись. Еще помогает иногда отказаться от контракта по причине занятости – это повышает авторитет. Однако к этому можно прибегать лишь в редких случаях и с четкой целью – использовать выигранное время, чтобы наверстать упущенное в двух других просроченных контрактах (ведь тебе нужны деньги). Они позвонят тебе снова.

Говорят: «Тот, кто живет по часам, по часам и умрет», – но ты не слушай, потому что это или слишком рано, или слишком поздно. А потом, может быть, ты иссякнешь, и телефон прекратит звонить. Наступит время передать свою в муках постигнутую науку следующему поколению. Вот так рабочая лошадь   превращается в учителя, раскрывающего свои секреты, посвящающего своих преемников в тайны мастерства.

Чтобы быть уверенным: этим молодым жеребятам они позвонят снова.

Перевод с английского Елены Ариан