«ABC» Нью-Йорка минус Lepidóptera Linnaeus, 1758

Геннадий Кацов. Нью-йоркский букварь. – М.: Арт Хаус Медиа, 2018.

                                                                                            История – мешок, в нем бездна денег.

                                                                                            Но есть история мешка.

                                                                                            Кто его стянет в узел? Кто наденет

                                                                                            на палку эти мощные века?

                                                                                                                               Алексей Парщиков

Недавно я вернулась из Португалии, прямым ходом из Пуссады (где останавливалась) в Баденвейлер (Германия), где умер Чехов, а я пока живу. В Пуссаде на столике перед нашим номером лежала внушительная книга под названием «ABC». Открыла с ленивым любопытством. Прочитала:

«Дэмиен Херст (Великобритания), возможно, самый известный художник, работающий сегодня, создал эту фантастическую Азбуку, используя свое искусство, чтобы проиллюстрировать алфавит в прочной широкоформатной доске для любителей искусства всех возрастов. Заполненная расчлененными коровами и овечками, бабочками, невероятным алмазным черепом и многими другими известными темами Херста, эта книга охватывает всю его карьеру и иллюстрирует, как корпус его работ затрагивает научные, философские и религиозные проблемы, лежащие в основе человеческого существования…»

Поясню: «прочная широкоформатная доска» – это лист картона с наклеенной на него картинкой и текстом. Листы сброшюрованы в виде книги. Их 26, по числу букв в английском алфавите.

Разглядываю. Под буквой «А» («Анатомия») – удлиненный и безрукий бюст на черном пьедестале. Внутренности раскрашены. Подпись: Hymn. Почему гимн? Наверное, в Англии изучают логику не по Челпанову.

Листаю дальше. Добралась до Zz. И что же? Вижу обыкновенную зебру, правда, на стальной пластине, покрытой стеклом. Может быть, все дело в надписи? Читаю: Incredible Journey («Невероятное путешествие»). Готова поверить: путешествие было невероятным, и заняло, от A до Z, что-то вроде 20 минут.

Но вот у меня в руках еще один Букварь. Вне конкуренции. Однако его изучение займет время. А время – деньги. И если книгу Дэмиена Херста (Damien Hirst) можно приобрести на Амазоне за 15 фунтов стерлингов, представляю, во сколько оценит издатель книгу моего соотечественника, Геннадия Кацова.

В Нью Йорке есть городской портал NYC Open Data, на котором регулярно публикуются практические сведения о том, как ориентироваться человеку в «Большом яблоке». В некотором смысле, «Нью-йорский букварь» Геннадия Кацова тоже публикует… но не данные, не сведения, не ориентиры, а события – в том смысле, который в понятие event вкладывал Альфред Уайтхед.

Автор «Букваря» Кацов обмолвился в предисловии о «любопытных частностях на изысканный вкус». Я бы отнесла эту обмолвку к самому Букварю. Этих частностей 33, по числу букв в русском алфавите. Сам автор именует события, о которых пишет, комиксами или диорамами, в которых ничего реального нет. И они были бы ими визуально, объявись в контексте этих частностей талантливый художник, который бы перевел слова в линии и краски. Вернее, реальность автора возникла бы заново в другой, фантастической действительности.

«Нью-йоркский букварь», согласно авторской идее, – это «городской пазл», который состоит из трех частей. Первая – непосредственно Букварь с 33 поэтическими главами по 14 строк в каждой, написанными классическим пятистопным анапестом, с системой рифмовки abab cddc efef gg. Вторая часть под названием «Комментарии» – это прозаические пояснения к Букварю: интереснейшая справочная информация об исторических событиях и личностях, о тех или иных топографических местах, упомянутых в Букваре. И третья часть – «Примечания»: поэтический раздел из 33 глав, интуитивно, медитативно связанных с 33-мя главами первого раздела, обозначенный автором как pin-up pages (что, в традиции комикса, означает «дополнительные рисунки от основных художников или от других людей, имеющих какое-то отношение к комиксу, например, альтернативные варианты обложек»).

Здесь необходимо пояснение: свою книгу Г. Кацов заявляет в жанре литературного комикса, в котором городские районы схожи с известными персонажами: «…Эмпайр-стейт-билдинг из рядовой туристической Мекки становится чем-то вроде Капитана Америки, авианосец-музей «Интрепид» сойдет за Бэтмена, а Чайна-таун превратится в Человека-паука».

Нью-Йорк, «город «новых голландцев», где «галантность» отсчитывается шкаликами «Женевер» – напитка повышенной крепости, поставляемого Голландией, – берет свое начало с буквы «А» (Амстердам). Не знающий того, что у Нью-Йорка есть и второе имя – Готэм, не оставлен в неведении, получив урок в стихотворении о Бруклинском мосте («Б»):

Девятнадцатый век без последствий пейзаж не оставил:

над недремлющим Готэмом реет летучая мышь –

отражает Ист-ривер зеркальным течением мышц

ее крылья, и факел над бухтой глотает хрусталик.

Кому приходилось поспешить на Вашингтон-сквер («В») с Бруклинского моста, тот знает, что это едва ли возможно, если не пользоваться такси. Но в алфавите буквы «Б» и «В» стоят рядом и двадцать первый век граничит с веком восемнадцатым:

Президент Вашингтон, коим названы доллар и мост,

и столица страны, и в Нью-Йорке – богемная площадь,

изменял своей Марте, был пьяница и обормот,

«две бутылки мадеры», – его называли, чтоб проще.

«Нью-йоркский букварь» – виртуальная реальность, то есть праздник буквы, смешанный с праздником звука и краски. Едва расставшись с Вашингтон-сквер, вы оказываетесь в Гарлеме («Г») и слышите звуки саксофона. Это Чарли Паркер, основатель бипопа. Sic transit gloria mundi! Рядом с ним дирижирует оркестром в Карнеги-холл П.И. Чайковский, упомянутый на букву «Д». И ошибки здесь нет: его поселили в «премиум-класс» доме под названием «Дакота».

Теперь о событиях. Рождество в Рокфеллер-центре помещено на букву «Ё» («Ёлка»), а с ним связаны имена Диего Риверы и Хосе Серта. Но и это не все.

Дальше – больше: чуть криво висит золотой Прометей

над катком в Рождество, как бы в виде огромной пиньяты,

ель (размеры ее станут топом среди новостей)

Санта-Клаус на Плазу припер из родимых пенатов.

Но вот порядок восстановлен. Желтый дьявол помещен на букву «Ж», почти как зебра Херста. Только сходство мнимое. По праву упомянутый здесь Горький, сочинитель «Желтого дьявола», снискал себе худую славу. Правда, он оказался по соседству с Гарлемом, хотя и здесь не обошлось без подвоха. Какого? Читайте сами.

На «Л» объявлен Линкольн-центр. Как и Бродский, который хотел умереть на Васильевском острове, а умер в Нью-Йорке, Данте «умер в Нью-Йорке» (не в Равенне – вольная трактовка автора), хотя мечтал умереть в родной Флоренции. А вот Шагал, скончавшийся в Сен-Поль-де-Вансе, оказался востребован Нью-Йорком, украсив Метрополитен-опера двумя незабываемыми панно.

А это о чем? Читайте на букву «М»:

Вся история, все, что с прошедшим пока не пропало –

На отрезке всего в одну милю, что, к слову, не мало.

Теперь подумайте, на какой букве могли найти пристанище эти три имени: Велимир Хлебников, Казимир Малевич и Зураб Церетели? Вот одна подсказка:

«Дом всех наций» – чего Казимир с Велимиром хотели;

наконец странам Третьего мира – права и почет:

Бог, как водится, выше; в деталях, как водится, черт,

а дракону в грядущем капут, как сваял Церетели.

                                                                 «О» (ООН)

Лично мне на чтение Букваря Геннадия Кацова не хватило одного дня с утра и до ночи – захватила следующий день. А когда, миновав Эмпайр-стейт-билдинг («Э») и Юнион-сквер («Ю»), добралась до последней буквы, не была разочарована:

Не большое – гигантское: больше развесистых крон

рокового Эдема, круглее границ его сада;

все, что может увидеть вдали появившийся дрон –

плод любви, чей вселенский масштаб не покроют пассаты.

Мегакруг ипподрома, в котором кентавры – пастиш

к семенам, соскребающим синюю мякоть ранета,

к черным косточкам в черном «квадрате» бескрайнего сета –

мегаполису тезка, чтоб мегасадовник постиг.

Зыбких лестниц коррозия каждый покрыла фасад,

и когда поздней осенью воздух настоен на охре –

отражать его лучше плодами, которые сад,

надкусив, с резким стуком роняет, похожим на окрик.

Бег по кругу в Биг Эппл, всегда, без конца и начала:

этот город бессмертен – не знает Харон, где отчалить.

Значению буквы «Я» соответствует в английском алфавите буква I. Что же она подсказала Демиену Херсту? Открываю «ABC»: I – черный прямоугольник, заполненный бабочками и стрекозами. Название: «Purgatorio», что наводит на мысль о второй книге Divina commedia Данте. Но откуда бабочки?

Подназвание – Entomological specimens – вроде бы дает ответ на этот вопрос. Тогда при чем здесь Данте, и как все это связать с буквой I? Не сложно. В «черном квадрате» захоронен отряд чешуекрылых насекомых (Lepidóptera Linnaeus, 1758). Пришлось «невероятно попутешествовать», чтобы понять: Херст под буквой «I» имел в виду «Insects».

Нет, с «Учебником логики» Георгия Челпанова автор «ABC», похоже, не познакомился. По-моему, лучше бы направил свою фантазию на просторный мир своего «Я», как это сделал в «Нью-йоркском букваре» Геннадий Кацов.